В 1970 г. керченскому Приморскому бульвару исполнилось 100 лет. До революции в самом начале бульвара стоял ресторан «Лизина роща». По вечерам здесь веселилась избранная публика, причислявшая себя к членам английского клуба. Простой же народ довольствовался тропинками горы Митридат, где не висели объявления: «Вход собакам и нижним чинам запрещен».
Для простых смертных не было запрета общаться с природой в одних только разросшихся садах Дубенских, Абдуль-Керима, Эйзеля и Вагера. От рабочей Литвинки от Вагеровского пруда трудились они от рассвета до рассвета.
Керчь конца XIX в. была городом контрастов. В одном месте здесь уживались частные купальни и свалка в конце бульвара (у агентства «Русское общество пароходства и торговли»). Рабочие и нижние воинские чины купались в воде, имевшей, как тогда говорили, цвет настойки из навоза. В то время бочки ассенизационного обоза выливались прямо в Керченскую бухту.
Картину керченской набережной образно рисовал «Русский сезонный листок»: «Возле агентства, у берега, – старое тряпье. Тут попадаются кошки и собаки, старые сапоги, пыль и сор, собранные с улиц города…».
Отдохнуть местные буржуа выезжали по воскресным дням в загородный казенный сад. Улицы, исключая главную – Воронцовскую и набережную, по обыкновению не поливались, и местные газеты советовали по дороге в загородный сад не раскрывать рта. Казенный сад с его качелями, велосипедами и ротондой казался землей «обетованной» в протухшей запахом рыбы и всегда пыльной Керчи.
За огненными фейерверками и бравурными мелодиями оркестра, за таинственным светом фонариков у темных аллей не могла спрятаться мещанская убогость провинциального города. Порою между громами пугающих слух труб в репертуар военного оркестра вплеталась узорчатая украинская песня. И совсем другим был сад, когда стекались в него, прихватив самовар или чайник, рабочие на маевку. Тогда под застилавшими небо кронами деревьев звучали гневные слова агитаторов, призывавших к свержению царского строя.
Источник: В. Случанко. «Вечерняя Керчь» N 20, 2003 г.
