После завершения известного эпизода Крымской войны (дела «Липранди») русские расположились на захваченных редутах, не делая попыток развить успех. Казалось, что все уже позади и битва завершена. И никто не предполагал, что кульминация этого сражения еще впереди.
Проходили минуты, находящиеся в руках русских редуты не давали покоя английскому главнокомандующему. Дивизия герцога Кембриджского еще не была готова к бою, генерал Каткарт, видимо, не горел желанием сразиться с русскими. Использовать для атаки редутов полк шотландцев, сняв его с последней оборонительной линии, прикрывавшей Балаклаву, Раглан не мог.
В это время Раглан и его свита увидели, что у захваченных редутов появились отряды русской конной артиллерии, тащившие за собой по земле приспособления, напоминающие лассо. В бешенстве лорд Раглан подозвал бригадного генерала Ричарда Эйри и продиктовал ему несколько строк. В те минуты еще никто не подозревал, что наступает событие, которое сделает этот день траурной датой в военной истории Великобритании. Роковой приказ звучал: «Лорд Раглан желает, чтобы кавалерия, быстро двинувшись, преследовала неприятеля и старалась воспрепятствовать увести наши орудия».
Приказ был адресован графу Лукану. Позже он признавал, что прочитал приказ Раглана в каком-то оцепенении, сразу же осознав его абсурдность.Он попытался обратить внимание гонца на опасность проведения такой атаки. Вне себя от ярости, капитан Нолен нетерпеливо выкрикнул: «Приказ лорда Раглана требует, чтобы кавалерия атаковала немедленно!» И лорд Лукан рысью направился к командиру легкой бригады генерал-майору Кардигану. Подъехав к нему, лорд Лукан сообщил о содержании злополучной записки, приказав наступать вниз по Северной долине. «Конечно, сэр, – произнес Кардиган в своей обычной холодной манере, – но позвольте вам заметить, что русские имеют в долине впереди нас батарею, а также батареи и стрелков по обеим ее сторонам». «Я знаю это, – ответил ему Лукан, – но мы должны не выбирать, а исполнять». Легкая бригада, насчитывавшая 661 всадника, уже сидела в седлах. Перед атакой к ним присоединились еще 12 кавалеристов, находившихся под арестом, но сбежавших в свои полки, узнав о сражении. Наконец, в 11 часов 20 минут прозвучал сигнал трубача из 17-го уланского полка Билли Бриттена «Рысью марш». Легкая бригада уверенной рысцой втягивалась в Северную долину, держась ближе к Федюхиным высотам, не обращая никакого внимания на редуты, с которых увозили их пушки. Артиллерия русских еще молчала. Лорд Кардиган в его великолепном сине-вишневом мундире с ментиком из меха, золотыми обрезами, красиво развивающимися на его плечах, выглядел, по свидетельству очевидцев, как смелый и гордый лев, преследующий добычу.
Внезапно симметрия наступающих англичан расстроилась. Капитан Нолен, выскочив вперед командира и размахивая над головой саблей, пытался повернуть легкую кавалерию к захваченным редутам и выполнить приказ Раглана: отбить орудия. Но его никто не услышал. В этот момент артиллерия русских открыла огонь.
Почти семьсот всадников легкой кавалерии неслись навстречу своей гибели. Бригада Кардигана продолжала наступать в том же направлении, и вскоре прозвучала команда «Сабли наголо!». Английские всадники инстинктивно ускорили аллюр, переходящий с рыси на галоп, нарушая стройные ряды линий. Умело расставленные 16 батарейных и 8 легких орудий русских открыли перекрестный огонь. Очередной залп проделал еще одну брешь в первой цепи атакующих. В это время по легкой кавалерии открыли огонь с окружающих высот русские штуцерники. Стройные вначале ряды англичан смешались. Раненые отходили назад, спотыкаясь об истекающих кровью лошадей, мертвых и умирающих друзей. Напуганные скакуны без всадников шарахались от взрывов и дыма. Офицеры потеряли контроль над солдатами, которые рассыпались в разные стороны. Конники Кардигана приближались к позиции Донской батарейной №3 батареи, состоявшей из 12 конных орудий, расположенной поперек Северной долины. Четыре батальона одесского егерского полка, стоявшие у северных склонов Кады-койских (Семякиных – В. Ш.) высот и на их вершинах, решив, что атака англичан направлена на них, свернулись по сигналу в каре и встретили их батальным фланговым огнем. Поэтому команды английских офицеров не очень помогли: они по-прежнему несли значительные потери.
В это время англичане налетели на Донскую батарею. Русские артиллеристы дали одновременно последний залп из всех орудий почти в лицо английским всадникам, наполнив воздух густым дымом, картечью и осколками металла.
Кавалеристы второй линии легкой бригады совсем потеряли из виду первую, вернее, то, что от нее осталось. Кардигана почти выбросило из седла, но он удержался и помчался к батарее с бешеной скоростью. Как генерал утверждал позднее, она равнялась 17 милям в час. Проскакав в дыму между двух пушек, лорд первым из англичан оказался на батарее. Около 50 всадников легкой кавалерии, ворвавшись на батарею, стали рубить артиллеристов, пытавшихся отодвинуть орудия назад. Дело в том, что коноводы Донской батареи, еще ранее, не видя прикрытия, оставив на месте орудия и артиллерийскую прислугу, отошли в тыловую часть к Уральскому казачьему полку. Немногочисленные артиллеристы бросились на англичан с шашками, но остановить их они, конечно, были не в силах. Как говорится в русской пословице: «Пеший конному не товарищ». В это время вторая линия англичан под командованием полковника Пейджета достигла позиции донцов. По свидетельству очевидцев, схватка за Донскую батарею была особенно жестокой: «Лорд Дж. Пейджет повел атаку на батарею 2-й линией. 4-й легкий драгунский полк набросился на русские орудийные расчеты с диким варварством, рубя их с яростью самураев. Один британский офицер, опьяненный запахом и видом крови, набрасывался на русских с голыми руками, другой, взрезая саблей воздух, истерически кричал».
Один из английских офицеров, словно на охоте, издал старинный клич «Теллихоу!», которым охотники науськивали собак во время травли лисицы.
Шагах в сорока от Донской батареи стояли шесть сотен 1-го Уральского казачьего полка под командованием подполковника П. Б. Хорошхина. Сквозь клубы дыма они не могли рассмотреть реальные силы атакующих и, не сделав попытки помочь артиллеристам, внезапно стали отступать. Лишь несколько казаков пришли на помощь донцам, где все еще кипел бой.
Отступавшие уральцы налетели на стоявший в 40 шагах позади гусарский Николая Максимилиановича (Киевский) полк, а вместе с ними сняли стоявших в третьей линии пять эскадронов гусар его высочества герцога Саксен-Веймарского (Ингерманландского) полка. Некоторые отступавшие гусары почему-то кричали «ура!». Произошла всеобщая свалка кавалерии, которая в беспорядке помчалась к акведуку и Черной речке. Сегодня кажется невероятным, что почти 2000 русских всадников в пылу боя преследовали всего лишь 50 англичан из первой линии легкой кавалерии, прорвавшейся сквозь Донскую батарею.
Отходивший со всеми русскими кавалеристами князь Радзивил, оглянувшись, узнал лорда Кардигана, с которым ему еще до войны пришлось встретиться на одном из приемов в Лондоне. Замедлив ход, он приказал казакам взять лорда живым. Окружив Кардигана, они легко ранили его пикой в ногу. «Кардиган, ядовито взглянув на их разбитых лошадей, опустил саблю, считая недостойным генералу сражаться с врагом, состоящим из простых рядовых, а затем галопом ускакал прочь. Он оставил своих солдат продолжать бой, поскакав обратно вверх по долине».
Русские эскадроны преследовали англичан вверх по Северной долине почти до 4-го редута. К уланам успел присоединиться и подполковник Еропкин. Находясь в окружении генерала Липранди, он получил его указание возглавить улан. На пути на него напали англичане – офицер и два рядовых кавалериста. «Одного из нападавших храбрый подполковник застрелил из пистолета, другого ранил саблей его вестовой, унтер-офицер Бугского уланского полка Денис Муха, а третьего Еропкин, не успев вынуть саблю, оглушил двумя мощными ударами кулака в лицо и висок».
Преследование проходило довольно вяло, хотя, по образному определению генерала И. И. Рыжова, превратилось в «охоту на зайцев», продолжавшуюся, впрочем, недолго. Вскоре уланы Еропкина, повернув коней, возвратились на прежние позиции.
Роковая атака английской кавалерии длилась всего лишь 20 минут. К четырем часам дня канонада прекратилась. Сражение завершилось.
Источник: В. Г. Шавшин. «Над «Долиной смерти» (Балаклавское сражение)»
