Их было три, три старых, почти слепых монаха. Таких старых, что забыли бы, как их зовут, если бы не поминали каждый день за молитвой:
– Павло, Спиридо, Василевс.
Пришли татары, взяли крепость, сожгли Сугдею. Кто уцелел, бежал в горы; разбежались и монахи. Только Павло, Спиридо и Василевс остались у Ай-Саввы, потому что куда бежать, если не видишь, что на шаг впереди. И еще потому, что, когда долго живешь на месте, трудно с ним расстаться.
В тот год раньше времени настала студная зима, и покрылись крылья Куш-кая, Сокол-горы снежным пухом. Сильнее прежнего гудел Сугдейский залив прибоем волн; плакал, взвизгивая, острый ветер ущелья; по ночам выл зверь у самой церковной ограды. А перед днем Рождества налетела снежная буря, и не могли старцы выйти из келий, чтобы помолиться в церкви. Уже несколько дней не встречались они, и не знали – живы ли, нет.
Но в праздник Василевс, менее старый, чем другие, ударил в церковное било и, когда на зов его никто не отозвался, догадался, что Павло и Спиридо оставили его навсегда. Стоят рядом кони, не думают один о другом, а уведут одного – скучает другой.
Взгрустнулось Василевсу. Видно, близок и его час.
– Савва, преподобный отец, – молился Василевс, опустившись на церковную плиту, и думал о близком конце.
Но стих ураган, и в церковное оконце залетел солнечный луч. Обрадовался ему Василевс:
– Может быть, еще поживу. Придет весна, запоет в лесу хоралом птиц, закадит перед Творцом благоуханием земли.
– Слава Тебе, Господи, слава Тебе, – так думал Василевс и улыбнулся своей мысли:
– Радость и печаль – сестры, только одна стоит впереди и не хочет оглянуться на другую, пока не случится.
Распахнулась тяжелая дверь. Оглянулся Василевс. У входа сверкали мечи.
– Вот монах, – крикнул передовой и рванул Василевса за руку, чтобы показал, где скрыты богатства. Потянулся Василевс взглядом к алтарю. Он – последний, кто служил перед ним, кто благодарил Творца за радость жизни. Убьют его, запустеет храм, рухнут стены. И воззвал к Савве, чтобы спасти обитель.
Точно спала на миг пелена с глаз, озарилась церковь лучистым светом, и из-за престольного камня поднялся в свете высокий старик. И когда напавший ударил Василевса мечом, и брызнула на пол его кровь, светлый старик коснулся рукой престольного камня. И из него истек источник живой воды.
– Велик Ты, Господь, и чудны дела Твои.
Прошли тысячи зим мягких и суровых, забыли в Айсавах о святом Савве, а источник бежит по-прежнему из-под престольного камня, и там, где пробегает светлый ключ – растут цветы и плоды, и радуется человек.
Легенда была напечатана в газете «Утро России» за 1912 г.
